payday loans

ОТЗЫВ капитана 1 ранга запаса Аликова В.И. на статью вице-адмирала В. Д. Рязанцева "В кильватерном строю за смертью"

Со статьей В.Д.Рязанцева "В кильватерном строю за смертью" можно ознакомиться на сайте www.murders.ru, текст статьт в формате doc можно скачать по ссылке http://www.murders.ru/Kyrs-s-s-sk.doc
Примечание от Администрации сайта www.k-244.ru: для удобства чтения статьи В.Д.Рязанцева и отзывов на эту статью мы создали отдельный раздел куда собрали и перенесли как саму статью, так и полнотекстовые отзывы на нее. Мнение Администрации сайта не всегда совпадает с мнением авторов статей и отзывов размещенных на сайте.

Прежде всего, объясню появление этого моего ОТЗЫВА.

Моим мнением о статье вице-адмирала В. Д. Рязанцева «В кильватерном строю за смертью» поинтересовался журналист, занимающийся, в числе прочего, проблемами Военно-морского флота, в частности, проблемами, связанными с катастрофой АПЛ «Курск». Этот журналист знаком со мною девять лет и знает, что я имею довольно большой и притом положительный опыт подводной службы («положительный» в смысле успешного решения довольно сложных задач).

Моё мнение  спрошено тем журналистом в связи с намерением издать эту статью, по ряду признаков представляющуюся откровением компетентного человека, вроде бы ратующего за Флот и якобы  озабоченного проблемами Флота.

О состоянии Флота и о проблемах, препятствующих жизнедеятельности Флота, мне известно не понаслышке. После знакомства со статьёй мне стало понятно, что её автор своими рассуждениями навязывает фальшивую оценку Флота и уводит читателя от реального решения реальных проблем.

Так в августе 2010г. появился мой первоначальный «ОТЗЫВ», для издательства, объёмом в два листа.

Но позже я обнаружил, что со статьёй В.Д.Рязанцева знакомо немало весьма опытных подводников (я оказался в числе «отставших»), и некоторые из них дают статье положительную оценку, - на мой взгляд, потому, что ими потерян общий смысл статьи.

Высказывая положительную оценку статье в целом, эти «некоторые» исходят из оценки двух – трёх эпизодов крупной статьи В.Рязанцева, упустив из виду, что В.Рязанцев под прикрытием этих двух-трёх неоспоримых и давно известных эпизодов навязывает читателю ложь о Флоте, вырабатывает у читателя негативное отношение к Флоту, - что, очевидно, моряк-профессионал делать не станет, а непрофессионал делать не вправе.

Поэтому я счёл необходимым высказаться более подробно, на десяти страницах объясняя свою оценку статьи как творения безответственного, непрофессионального и вредного для Флота.

Обращаясь прежде всего к профессионалам – подводникам, я предлагаю всем высказаться по поводу проблем, поднятых, без каких-либо предложений по их разрешению, В.Д.Рязанцевым.

Итак, далее собственно ОТЗЫВ.

 

 

 

Статью Валерия Дмитриевича Рязанцева (далее – В.Р.), моего однокашника по Командирским Классам (выпуск 1978г., в котором учились Ю.И.Бояркин, М.Г.Захаренко, Г.А.Сучков, О.Т Шкирятов, в последующем -  флотские военачальники, деятельность которых известна в связи с происшествиями) я начал читать с большим интересом, - ведь статья посвящена АПЛ «Курск»!, а окончил чтение, разочаровавшись.

 

Первое впечатление: статья чрезмерно велика по содержанию (это распыляет внимание и разбавляет актуальное для проблемы «Курска» второстепенным, при том таким, которое самому автору В.Р. явно не достаточно понятно и приведено им для воздействия объёмом информации), и по объёму текста (что является безусловным недостатком статьи, поскольку этот объём создан многократными бессмысленными повторами, к тому же содержащими грамматические и стилистические ошибки).

При этом В.Р. в столь длительно подготавливаемой статье допустил немало «технических» ошибок.

Так, в наименованиях государственных должностей, полученных Командующим СФ, Начальником штаба СФ и Командующим 1 Флотилии после снятия  с военных должностей, В.Р. ошибся.

Например, Командующий Северным флотом В.А.Попов после снятия с должности стал не депутатом Федерального Собрания России, а стал Членом Совета Федерации  - председателем Комиссии Совета Федерации ФС РФ по Национальной морской политике. Очевидно, отметить существенные ошибки В.Р. необходимо, поскольку в них проявляется и компетентность автора статьи, и качество статьи.

Некомпетентность в том, впрочем, не препятствовала автору, представляющемуся опытным моряком и компетентным флотским военачальником, реализовать главную задачу такого рода произведения, и сформулировать рекомендации подводникам: как предотвратить подобные происшествия в будущем

Но от этой общезначимой задачи автор ушёл далеко «в сторону», притом явно преднамеренно.

Читателя автор В.Р. засыпал «рассуждениями», вызвавшими у меня только негативные впечатления, - от недоумения до негодования. Некоторые из тех «рассуждений» комментирую в настоящем ОТЗЫВЕ, впрочем, не слишком углубляясь в полемику с В.Р. по поводу «идей» и оценок, изложенных в статье.

Прежде всего, отмечу, что факты (примерно 80% ), фальшивки (20%)  и те «рассуждения» «выложены» вице-адмиралом Рязанцевым в таком беспорядке, который сам по себе препятствует достижению цели, провозглашаемой автором. Такое ведет вовсе не к «ВСКРЫТИЮ и преодолению недостатков».

На самом деле, метод построения статьи В.Р. – это известный метод  СОКРЫТИЯ  ПРОБЛЕМ  И   НЕДОСТАТКОВ

В.Р. заявил претензию на глобальный масштаб своего «исследования», уничижительно критикуя всех флотоводцев советского и последующего периодов и Флот России, называя этот Флот погибшим, при этом же превознося американский флот. В этих суждениях В.Р. исключителен и явно неадекватен.

Личности командования Северного флота и методы их служебной деятельности В.Р. представил как сплошное вредительство, притом такого характера, который в настоящее время называют коррупцией.

По словам В.Р., деятельность командования Северного флота лишь приносит вред Флоту в целом, но  особенно вредит взаимодействующим флотам, в частности, Тихоокеанскому флоту.

Но, во-первых, такую оценку опровергает реальность. Во-вторых, поскольку В.Р. сообщил, что имеет такое мнение с 90-х годов, возник вопрос: почему же он уже тогда не поступал так, как ему, вроде бы, подсказывала его совесть, его честь? Ведь автор статьи В.Р. уже тогда имел не только полномочия, но имел и прямые обязанности для того, чтобы привести деятельность руководства Северного флота в соответствие с интересами Флота России, за которые В.Р. вроде бы ратует теперь  в своей статье.

Моё негодование вызвало очернение в статье ВСЕХ командиров подводных лодок, приписывая им сплошное очковтирательство и фальсификации. И это при том, что В.Р. был когда-то командиром подводной лодки и мог тогда убедиться, что труд командира корабля сфальсифицировать невозможно. Позже В.Р. являлся тем должностным лицом, которое работу командиров кораблей организовывало и направляло, а самих командиров «выращивало» и воспитывало, т.е., должно избавлять от недостатков.

Но пусть враги России не радуются таким «откровениям» бывшего вдохновителя и организатора боевой подготовки ВМФ: эти «откровения» - фальшивка. Реальность далека от тех страшилок, которые в статье много раз повторил В.Р., очерняя командиров и их труд (вместо того, чтобы помочь им в том труде).

Фальсификации, которые были, творили штабные «шелкопёры» , и статья В.Р.  это подтверждает.

Факты очковтирательства не могут  радовать ответственного военачальника.

Что же о «наклонностях» командиров кораблей, которые попытался «разоблачить» (на самом деле, попытался осквернить) вице-адмирал В.Р., то в среде командиров даже «удачную» фальсификацию заслугой не считали никогда, а фальсификаторов презирали всегда.

Мне, прошедшему немалый путь службы на подводных лодках, ни один из многих успехов моего корабля и моих подчинённых не достался посредством очковтирательства и фальсификаций.

Отмечу особо: выразив пренебрежение в адрес всех командиров подводных лодок, в оскорбительном отношении к основной фигуре Флота, в бестактности и невоспитанности, В.Р. сам превзошёл тех, кто позволил себе назвать атомную подводную лодку «атомариной» а тех, кто на ней служит, «мужиками», -  в том, что сам В.Р. называет оскорбительным для Флота. При том, что раскритикованные Рязанцевым авторы употребили «ненормативную» лексику с явно благими побуждениями, -  В.Р. от Флотских традиций отступил с намерением противоположной направленности, пытаясь осквернить Флот.

Таким образом, у  В.Р. одни мерки и правила –для себя, любимого, иные мерки - для других. В таком  «двойном стандарте», который В.Р. применил и в  оценке качеств командиров кораблей, и в других эпизодах статьи -  приличного нет. При том, что «метод двойных стандартов» весьма распространён, до знакомства со статьёй В.Р. я считал, что опыт командования подводной лодкой избавляет офицера от наклонности к использованию такого метода. Оказалось, что насчёт В.Р. я заблуждался.

Поскольку в процессе изложения своих соображений В.Р. позволил себе оскорбительно высказаться и в отношении традиций службы на Северном флоте, - необходимо отметить следующее.

До В.Р. авторы, проходившие службу на любом из четырёх флотов, не допускали пренебрежения к тем, кто служит на другом флоте, к традициям другого флота. Сомнения в наградах, полученных моряками другого флота, также выражать не принято; даже если казалось, что для этого есть повод, что кого-то из «более заслуженных» не наградили (притом вне зависимости от «флота приписки»), - переживания по этому поводу выражают тактично, подбирая слова и интонации,  не умаляя заслуг награждённых.

В.Р. не разделяет и этих флотских традиций.

Недопустимо выражать сомнения в заслугах экипажей кораблей, удостоенных званий «отличный корабль» или в состязаниях завоевавших Призы за успехи в том или ином виде подготовки.

«Чохом» пренебречь теми, чьё мастерство и чей труд признаны всенародно и «гласно», в состязаниях с другими профессионалами, способен лишь тот, у кого отсутствует уважение к своей профессии, у кого нет профессионального мастерства, кто «продвигался по службе» обходными способами.

Утверждаю это, взяв в 1987г. в качестве командира АПЛ К-244 Приз ГК ВМФ в состязаниях по атаке ОБК, и в том же году заслужив своему кораблю звание «отличный корабль», лучший в ВМФ СССР  по огневой и тактической подготовке.

В одном из рассказов о своей службе – о подготовке к состязаниям на Приз ГК ВМФ и о выполнении Призовой атаки (альманах «Тайфун», 2010г., № 53, стр. 39 – 47) , я довольно подробно рассказал о той моей работе, которая была удостоена высших оценок. В том рассказе я сообщил и о том, как при обучении на Командирских Классах я по личной инициативе осваивал на ПУТС «Брест» приёмы личной работы командира по применению торпедного оружия. За счёт той моей работы, - выполнения, сверх программы, около ста торпедных атак, я достиг высокого уровня подготовки к выполнению этой работы, пожалуй, высшего на нашем выпуске 1978г. (напомню: одновременно там учился В.Рязанцев, который ни чем не проявил своё реальное стремление освоить профессию командира подводной лодки). В другом рассказе, размещённом на САЙТе о К-244, я  рассказал о подготовке своего экипажа и о работе на корабле при проведении его испытаний, его приёме и при обслуживании в базе и в море. В моих рассказах всё абсолютно достоверно. Что есть у вице-адмирала В.Рязанцева В.Р. против этих оценок, - оценок лично меня, оценок подчинённого мне экипажа и оценок моего корабля К-244?

Я уверен, что пренебрежение к заслугам  сослуживцев у В.Р. появилось вовсе не в связи с его службой на уважаемом Краснознамённом Тихоокеанском флоте, а именно из-за того, что, в силу личностных качеств В.Р.,  его служба шла «обходными способами», которыми В.Р. получал высокие должности, пока другие «шли прямо», учились сами, учили подчинённых и применяли свои знания для службы. Надо сказать, что в том предпочтении В.Р. не одинок, и что его «метод продвижения по службе» зара-зителен, - но теперь В.Р. пытается «откреститься» именно от таких своих «единоверцев», и при этом приписывая те неприличные «методы службы» всем, даже тем, кто служил во Флоте добросовестно.

Представляется, что В.Р. совершил серьёзную ошибку, взявшись, в связи с катастрофой «Курска»,  критиковать всех и вся, при этом ничего не предлагая для решения поднятых им проблем, хотя бы по одной из них. Назвав Флот «убитым», В.Р. показал, что он – не профессионал – подводник с большим, двадцатипятилетним стажем, которым представляется, а паникёр, хватающийся за всё, что попадается на глаза. К сожалению, ему на глаза попадается лишь плохое, страшное, а если и не попадается, - страшилки рисует фантазия. Так ведут себя некоторые из матросов, впервые оказавшихся на подводной лодке и предполагающих страсти – мордасти в каждом закутке.

На Флоте выработана методика освобождения от таких страхов; молодого матроса обучают старшие и всячески опекают, «дублируют» на вахте, а на первом выходе в море совершают ритуал посвящения в подводники, который завершает прилюдное испитие забортной воды. Эта чарка (точнее, аварийный плафон)  морской воды прекращает панику матроса и настраивает этого молодца на рабочий лад. Похоже, В.Рязанцев этот необходимый для становления моряка ритуал обошёл, сохранил свою «морскую девственность молодого матроса», и теперь, в солидном возрасте, взялся нас поучать из такого своего состояния. Но такую суматошную пугливость на Флоте приличной не считают…

Необходимо совершенно определённо сказать, что В.Р. абсолютно ошибочно подверг сомнению заслуги С.Г.Горшкова, который в течение 30 лет возглавлял строительство Военно-Морского флота. За это время ВМФ вырос и окреп до состояния, которое обеспечило паритет Вооружённых Сил СССР с Объединёнными Вооружёнными силами НАТО. Доподлинно известно, что именно этот паритет, но отнюдь не благоразумие западных политиков, воспрепятствовал реализации ими реальных агрессивных планов и вынудил применить методы «холодной войны» для уничтожения трёхсотлетней России.

Словно Моська на Слона «наскакивая» на С.Г.Горшкова упрёками за те или иные просчёты (кстати, и в этом не доведя ни одну из своих «мыслей» до логического завершения, нарушая принятый на Флоте  порядок критики: «Не согласенвозражай. Возражаешь предлагай. Предлагаешь – делай!»), тем не менее, В.Р. поратовал за сохранение Дальневосточного Учебного центра ВМФ – созданного по воле и при участии С.Г.Горшкова. О той заслуге С.Г.Горшкова В.Р. «забыл» не случайно, а для имитации  «чистоты» своих нападок на того, кто сам уже не может ответить на такие наскоки и фальсификации.

Относительно обыгрываемой В.Р. проблемы несбалансированности состава ВМФ СССР.

Отмечу, что многим офицерам, анализирующим состояние Военно-морского флота России (кстати: и Г.Г.Костеву, автору исследования, которое с негативным пренебрежением упомянул В.Р.), известно о  несбалансированности состава ВМФ и о проблемах, которые этим порождены. Но, в отличие от В.Р.,  добросовестные исследователи учитывают, что при создании Флота  не всё можно было сделать сразу (хотя бы для того, чтобы не дать В.Р. повод для такого «глубокомысленного» замечания). При том, что  объективная причина несбалансированности состава ВМФ, - в недостатке ресурсов, выделяемых на развитие обороноспособности СССР, известно, что негативные последствия названной объективной причины усилены  недоработкой высокопоставленных помощников ГК ВМФ, в их числе - и В.Р.

Надеясь, что сравнение с В.Р. не оскорбляет светлую память С.Г.Горшкова, отмечу: в отличие от В.Р., лишь назвавшего множество проблем, ГК ВМФ С.Г.Горшков выделил из таких проблем приоритетные и успешно решил их. ГК ВМФ С.Г.Горшков, бесспорно, сделал главное:  под его непосредственным руководством были созданы Морские Ядерные Стратегические Силы (МСЯС), ценность которых отнюдь не в способности патрулировать у побережья США, в готовности к нанесению удара (как это представляет В.Р.), но в способности угрожать противнику ударами с тех направлений, где средства Противоракетной обороны  (ПРО) противника наименее эффективны.

Что же относительно недостатка рекомендаций по предотвращению аварий кораблей, то, как и В.Р., я также возмущён отсутствием таких рекомендаций, особенно в связи с гибелью корабля, в том числе гибелью К-8 во время учений «Океан – 70». Такая «недосказанность»  недопустима. Расследование каждого происшествия, тем более, - катастрофы, должно завершаться оргвыводами и рекомендациями по предотвращению подобного. Поэтому СЧИТАЮ, что, если катастрофа произошла, о ней есть информация, а рекомендаций высшего командования по предотвращению подобного почему-то нет,  руководитель - профессионал обязан сам понять, почему в области его деятельности произошла катастрофа или иное происшествие, и действовать так, чтобы не допустить ничего подобного.

Я имею суждение о гибели К-8. Главными причинами гибели К-8 (корабля и людей)  считаю две.

Одна: незнание командиром корабля и старшим на борту основ остойчивости корабля (эта причина известна. По этой причине с кораблём погибли члены экипажа, бессмысленно задержанные  на борту) и другая: беспорядок в кормовых отсеках после пополнения запасов в море, когда промасленные продуктовые ящики горами лежали вперемежку с коробками регенерации (погрузкой занимался помощник командира капитан 3 ранга Фалеев О.М.). Продавленная в корпусе банки с регенеративными пластинами дыра не была обнаружена своевременно. Смазка попала на пластины регенерации. Это привело к возгоранию, в том беспорядке переросшему в большой пожар… Мне понять это помог И.И.Паргамон, опытный подводник, в 1970г. – заместитель командира дивизии подводных лодок, который был должен идти старшим на борту К-8, но накануне выхода был заменён В.Каширским.

Я делал всё, чтобы не допустить возникновения этих причин. Подчинённым, по кругу обязанностей, я напоминал о той катастрофе, излагал свои рекомендации и давал соответствующие приказания, чем, в соответствии с должностным и человеческим долгом, восполнив недоработки высшего командования.

При том, что в анализируемой статье «исходным» объектом исследования стала  катастрофа «Курска»,  и В.Р. пеняет командованию ВМФ, среди прочего, на отсутствие рекомендаций по предотвращению подобных происшествий, - сам В.Р. эти рекомендации не дал, притом ни в статье, ни иным способом.

Главнокомандующему ВМФ СССР С.Г.Горшкову принадлежит фраза: «Нет аварийности оправданной и неизбежной. Аварийность и условия её возникновения создают люди своей неорганизованностью, безответст-венностью и безграмотностью». При том, что этот вывод С.Г.Горшкова развивает известные слова А.Н.Крылова, я, зная причины гибели К-8 (корабля и половины экипажа), полагаю, что обстоятельства гибели К-8 – один из источников для тех слов С.Г.Горшкова, - вывода принципиального и точного, той  «рекомендации на уровне ГК ВМФ», которая должным образом настроила моряков и их командиров.

Говорю это убеждённо и  искренне, поскольку мой опыт не раз реально подтвердил справедливость тех слов мудрого флотоводца. То его предостережение смогло реально предотвратить немало бед.

На многих страницах критиканской статьи организатора боевой подготовки ВМФ В.Рязанцева не нашлось места для столь необходимых рекомендаций, нет и рекомендаций по предотвращению фальсификаций.

Навязывая читателю сфальсифицированные оценки деятельности Главнокомандующего Военно-Мор-ским флотом СССР С.Г.Горшкова и при этомдаже не упомянув присвоенное С.Г.Горшкову высшее для моряка звание Адмирала Флота Советского Союза, вице-адмирал В.Рязанцев «мирным флотоводцам эпохи С.Г. Горшкова» приписал фразу: «Всех не перетопят!» (назвав такой негодный плод собственной  фантазии «мудрым» постулатом тех «флотоводцев времен холодной войны»).

Таким своим домыслом рассердившийся на «флотоводцев»  вице-адмирал В.Р. через «флотоводцев» оскорбил труд и честь многих моряков, тех, кто во времена «холодной войны», беззаветно защищая интересы Родины, служил не просто «добросовестно», но служил именно эффективно, успешно.

В своей статье В.Р. объявил, будто «Военно-морской флот, что построил С. Г. Горшков, погиб в мирное время без единого выстрела, как совершенно непригодный для выполнения задач, которые на этот флот возлагались», - исказив таким «умозаключением» ситуацию, поставив и эту проблему «с ног наголову».

Причины, по которым «погиб ВМФ», известны. Они – отнюдь не в состоянии построенного С. Г. Горшковым Военно-морского флота. Военно-морской флот погиб от того, что вице-адмирал В.Рязанцев оказался  в руководстве ВМФ вместе с теми, кого этот вице-адмирал устраивал.

С таким командованием Военно-морской флот уже не мог противостоять усилиям вознамерившихся разрушить Вооружённые Силы России, и бесславно погиб, а точнее, был уничтожен, притом при деятельном участии того состава руководства.

Я уверен, что обстоятельства этого уничтожения Флота будут известны и навсегда останутся в Истории России как её позорная страница. Но не менее позорна роль тех, кто сейчас скрывает правду.

Нельзя не отметить, что по каждой позиции, в которой В.Р.усматривает недостатки ВМФ СССР, В.Р. превозносит преимущества ВМС США, скрывая при этом факт признания американцами реального паритета флотов США и СССР, достигнутого в 80-х годах.

Что же относительно ссылки В.Р. на исследования гибели «Комсомольца»  Е.Д Черновым, которые В.Р. якобы поддержал, служа на Тихоокеанском флоте, но его поддержку якобы заблокировал  запрет командования ТОФа, - подводникам полезно познакомиться с тем, чем В.Р. поддержал Е.Д.Чернова. При том, что та его «поддержка» не известна, после знакомства с нынешней статьёй В.Р. у меня имеются лишь сомнения в том, что та «поддержка Е.Д.Чернова» была полезной Флоту.

Я знаком со многими «исследованиями Е.Д.Чернова», в том числе с двумя вариантами его исследований гибели «Комсомольца», и убеждён, что в тех «исследованиях» многое просто нельзя поддерживать.

В 1990г., являясь заместителем Начальника Военно-морской академии, вице-адмирал Е.Д. Чернов счёл необходимым узнать моё мнение о первоначальном варианте его исследований гибели «Комсомольца».

Встретив меня, когда я готовился зайти в аудиторию для защиты своего Дипломного Проекта, Е.Д.Чернов приказал мне после защиты Проекта прибыть к нему в кабинет. Беседа затянулась более, чем на полтора часа, в результате я отсутствовал на объявлении оценки за Проект (я докладывал Проект Председателю ГЭК адмиралу Флота Смирнову Н.И., мне поставили «отлично», но я до сих пор переживаю за то, что моё отсутствие на объявлении оценки незаслуженно обидело моих учителей).

 Выслушав моё мнение по поводу первоначального варианта исследований гибели «Комсомольца»  и на замечание по поводу оскорбительных бестактностей в тексте ответив: «Я не для балерин пишу, а для моряков!», Е.Д.Чернов всё же убрал из текста бестактности по поводу качеств экипажа Е.Ванина. На это изменение первоначального варианта обратили внимание те, кто знаком с первоначальным и окончательным вариантами «исследований гибели «Комсомольца» Е.Д.Черновым.

Считаю необходимым отметить (делаю это не в первый раз), что во всех исследованиях Е.Д.Чернова нет главного: рекомендаций командиру лодки и подводникам о том, как предотвратить происшествия на корабле в море, даже выйдя при недостаточной отработке экипажа и при неудовлетворительном состоянии корабля. Такие рекомендации необходимы, поскольку уровень подготовки экипажей кораблей, а также и уровень подготовки командования соединений невысок и продолжает снижаться.

Вопреки потребности в такого рода рекомендациях, - в  «исследованиях» Е.Д.Чернова – лишь претензии к высшему командованию ВМФ, слегка «разбавленные» пересказом технических описаний. Профессионализм подводника в этих исследованиях не реализован.  Почему? На этот вопрос ответил упоминаемый В.Р. адмирал М.П.Лазарев, весьма доходчиво и точно объяснивший офицерам причину и последствия  отсутствия морского профессионализма у некоторых из тех, кто «много плавал».

Особая ценность той мысли адмирала М.П.Лазарева в том, что ею отделено понятие «наплаванность»  от понятия «профессионализм моряка», - понятий, подмена которых приводит к тяжким последствиям.

 Критичность статьи, написанной в 2005г., В.Р. подкрепил намёками на свой высокий профессионализм моряка – подводника, который якобы подтвердили его высокие должности в руководящем составе ВМФ и в Генеральном штабе ВС РФ. Действительно, те должности ему были доверены, но положительного результата применения тех полномочий В.Р. нет. Точнее, результат даже хуже, чем «отрицательный».

Занимая те должности и не просто «имея возможность», но имея важные обязанности, В.Р. не проявил профессионализм, не реализовал надлежаще, т.е., своевременно и с пользой. Возникает вопрос: почему?

Ответ прост: то, чем В.Р. хочет засвидетельствовать свою грамотность, - вовсе не «грамотность», т.е., не «профессионализм моряка», а лишь «наплаванность»,  в некомпетентной среде дающая возможность для бахвальств (по поговорке: «Молодец на овец, а на молодца сам овца»), или критики (неконструктивной, подобной той, что собрана в статье). Это и двигало его по служебной лестнице. И не его одного.

По поводу  того, что связано с  гибелью АПКРРК К-141 «Курск»,  атомного подводного крейсера с крылатыми ракетами 949 А проекта, типа «Антей», считаю необходимым сообщить следующее .

В 2000г. накануне Дня ВМФ, в качестве одного из организаторов празднования Дня ВМФ в Североморске, я встретился с начальником штаба 7 дивизии АПЛ В.Багрянцевым - старшим на борту К-141, и с командиром К-141 Г.Лячиным. Они прибыли на инструктаж в связи участием «Курска»  в параде кораблей на рейде Североморска. Тогда Г.Лячина я увидел и в первый раз, и в последний.

О потере связи с «Курском», находящимся в море, я узнал рано утром 13 августа 2000г.

В начальный период действий по оказанию помощи аварийной АПЛ К-141 «Курск» с 07.00 13.08 до 11.00 14.08.2000г. я безотлучно находился на Командном пункте Северного флота, - был туда вызван Начальником штаба СФ в связи с происшествием в море, для усиления состава группы Управления флотом, поскольку я  располагал как опытом собственно подводной службы, так и опытом управления силами Северного флота в качестве Оперативного дежурного СФ, которым был более трёх лет.

В специальном зале, находящемся за спинами состава дежурной смены офицеров Командного пункта Северного флота, я участвовал в анализе обстановки и в подготовке решений Начальника штаба флота

Поэтому я ответственно утверждаю: изложенное В.Рязанцевым о проблемах и о работе Командного Пункта флота, в частности, об отсутствии сведений о составе экипажа К-141 – это недобросовестные фантазии. Их опровергает хотя бы такой известный (признаюсь: в определённой степени позорный) факт: пока общий список экипажа «Курска» мы с помощью офицеров экипажа подобной подводной лодки (вызванного из Западной Лицы) «расписывали» по отсекам, - какая-то газета, кажется, «Комсомольская правда», опубликовала этот наш общий список с комментарием, будто его удалось добыть за 10 тысяч рублей. В той обстановке нам не удалось установить, как список попал в газету. В.Рязанцев же в Главе V сообщает, что на Командном Пункте этого общего списка не было!

Такого рода фантазии препятствуют реальному разрешению проблем, приведших к гибели К-141.

После 11.00 14.08.2000г. стало ясно, что мне, Начальнику Североморского гарнизона, необходимо заняться подготовкой гарнизона к работам в связи с катастрофой. Поэтому в дальнейшем я бывал на Командном пункте СФ эпизодически, но довольно часто, не реже, чем через 2-3 часа, продолжая участвовать в работе Управления флотом, усиленного группой Главного командования ВМФ.

Кстати: около 12.00 14 августа 2000г. тележурналисты «захватили» меня возле Прокуратуры гарнизона, пристали с расспросами о происшествии. Я сказал, что на хорошем корабле «Курске» - хороший экипаж, и для помощи им делается всё, что необходимо в таких случаях. Также я попросил их не приставать к морякам, дать нам возможность работать. В своём репортаже на канале РТР, ту просьбу из моих слов «вырезали», определённым образом исказив смысл моих слов, чтобы «разогревать»  нездоровый общественный интерес к переживаемому Флотом.

В критические часы, когда все надеялись спасти подводников «Курска»,  на Командный пункт Северного флота поступило множество телеграмм и иных обращений с соответствующими рекомендациями, предложениями и словами поддержки, - от ветеранов  и от других граждан.

Все эти телеграммы прочитывали несколько человек, в их числе и я.

Мы искали в них любое, что можно бы было употребить для спасения подводников, попавших в беду. В те часы, когда помочь  гибнущим  в море  товарищам  пытались многие,  на Командный пункт СФ не поступало предложений и рекомендаций от В.Р., теперь умничающего «задним» умом.

Относительно собственно анализа тяжкого и позорного для Флота происшествия, - гибели «Курска», основной темы статьи В.Р., обросшей в этой статье комментариями и оценками смежных проблем.  

На мой взгляд подводника – профессионала со стажем КОРАБЕЛЬНОЙ СЛУЖБЫ, примерно равным двадцатипятилетнему стажу В.Р., представленный В.Р. анализ отнюдь не «открытие», не откровение. Им представлен вариант развития событий, принципиально не отличающийся от того, который назвал наиболее вероятным Генеральный директор «Рубина» академик И.Д.Спасский. Для эмоционального выражения В.Р. возражений И.Д.Спасскому нет даже повода. И эта горячность В.Р.  - фальшивая.

Явно вторя И.Д.Спасскому в методе анализа, В.Р. лишь перечислил варианты причин взрыва боезапаса, названные И.Д. Спасским, добавив к ним «свой», почти не отличающийся; более – ничего.

И.Д Спасский, подробно излагая наиболее вероятный, по мнению Правительственной комиссии, вариант возникновения и развития катастрофа «Курска», воздержался от рекомендаций подводникам. Это понятно: профессионализм конструктора корабля выражается не в этих рекомендациях.

Но от рекомендаций относительно своего варианта воздержался и автор статьи вице-адмирал В.Р.  Для статьи «подводника со стажем» это - существенный недостаток, тем более, что выработать и изложить такие рекомендации – не только право В.Р., как автора такой статьи, а его долг, служебная обязанность военачальника, к компетенции которого это относится непосредственно (относилось совсем недавно).

К сожалению, В.Р. в своей статье ограничился лишь критикой во все известные ему адреса (при этом не назвав ни одной фамилии реальных «флотоводцев», кроме высокочтимого С.Г.Горшкова), при этом же не предлагая правильных действий раскритикованных им адмиралов, в недавнем - коллег.

По мнению ряда подводников, имеющих большой опыт плавания на подводных лодках проекта 949, есть неназываемый в статье В.Р. вариант, который мне представляется более вероятным, и который в любом случае предвидеть полезно. Во многом этот «вариант» согласуется с соображениями первого командира К-141 В.Рожкова, высказанными им в интервью, показанном каналом ТВ «Совершенно секретно» 12 – 14 августа 2010г. несколько раз.

Этот вариант исходит из того, что, по словам В.Рожкова, в 11.30 экипаж К-141 обедал (командир и старший на борту находились в 3 отсеке, в кремовых рубашках, как и большинство членов экипажа). При этом же В.Рожков сказал, что подводная лодка находилась на глубине 50 метров, - но поднятые выдвижные устройства свидетельствуют, что в этом В.Рожков ошибся.

К-141, несомненно, была на перископной глубине, и старпом вёл наблюдение в перископ, чтобы при небольших размерах района как можно раньше  обнаружить Отряд боевых кораблей (ОБК) – учебную цель, получить исходные данные для выполнения торпедных стрельб и ввести эти данные в БИУС, нырнуть на безопасную глубину и начать выполнение боевого упражнения, - торпедной атаки.

Переход с глубины перископной на глубину безопасную, - несложный манёвр, но при длительном плавании на перископной глубине подводная лодка «ПРИЛИПАЕТ» К ПОВЕРХНОСТИ потому, что в НАДСТРОЙКУ «НАБИВАЕТСЯ» ВОЗДУХ. После длительного нахождения на перископной глубине  лодке, как правило, не удаётся «нырнуть» без существенного  дифферента,  т.е.,  оставаясь на ровном киле. «Нырнуть» быстро не удалось и К-141, а уйти на глубину было необходимо, ведь ОБК был близко.

Здесь же, для пользы будущих командиров – подводников, скажу, что «картинка» в перископе часто вводит неопытного наблюдателя в заблуждение: кажется, что обнаруженный объект – совсем рядом… Такое впечатление возникает в условиях хорошей видимости (было 12 августа 2000г.) при включении большого увеличения. Тогда мачты, лишь появившиеся из-под горизонта, кажутся уже совсем рядомВместо того, чтобы уменьшить увеличение перископа и понять, что до тех мачт - более 10 километров, - неопытный наблюдатель паникует, начинает суетиться, чем создаёт предпосылки для ошибок.

Помню эпизод осени 1974г., боевой службы в Средиземном море подводной лодки Б-4 где тогда я был Начальником РТС -  командиром  БЧ-4. Когда примерно в 3 часа вахтенный офицер по готовности № 2 выполнял манёвр «срочного погружения» для уклонения подводной лодки от обнаруженной им цели, - суета, организованная этим вахтенным  офицером, чуть не погубила подводную лодку, - при том, что среди вахтенных офицеров Б-4 тот вахтенный офицер по праву считался самым грамотным.

Надо сказать, что подводники состязаются в скорости выполнения манёвра «срочное погружение». Рекордсменом в выполнении этого манёвра является экипаж С-13 под командованием А.И.Маринеско.

Такие состязания происходили и между сменами, возглавляемыми вахтенными офицерами.

В определённой степени такая состязательность становится причиной торопливости, суеты, а значит – и причиной ошибок, предпосылкой к происшествию. Именно поэтому командир подводной лодки должен страховать вахтенного офицера, находясь рядом. Но в той ситуации  командира не было в Центральном посту ПЛ, - возможно, из-за его веры в способности вахтенного офицера.

Таким образом, наш самый грамотный вахтенный офицер, который «назубок» помнил все команды для выполнения манёвра, - по своей неопытности все команды выкрикивал неосмотрительно, бездумно. При том, что команду: «Опустить все выдвижные!» вахтенный офицер выкрикнул, - её выполнение он не контролировал, переключившись на управление рулями и плавучестью, - чтобы как можно быстрее «оторвать» лодку от поверхности… Те немногие подводники, которые были в ЦП ПЛ, проявляли солидарность с вахтенным офицером, уставившись на глубиномеры…

В суете, организованной вахтенным офицером, забыли опустить мачту поисковой станции «Накат».

С поднятой мачтой поисковой станции «Накат» подводная лодка пошла на глубину 100 метров.

На глубине 60 метров забортное давление пересилило давление гидравлики, подпиравшее мачту, стало  «вдавливать» мачту внутрь корпуса ПЛ. Об этом в Центральный пост сообщил радиометрист.

Предпринять экстренные меры для того, чтобы остановить погружение, вахтенный офицер не решился, приказал боцману всплывать на перископную глубину, тогда как следовало немедленно продуть балласт

Набрав инерцию погружения, лодка продолжала погружаться даже при том, что насос откачивал воду из Уравнительной цистерны за борт, и боцман перевёл рули максимально «на всплытие».

Я в это время находился в четвёртом отсеке, в рубке связистов. При том, что до окончания погружения переходы между отсеками запрещены, - «почуяв неладное», я выскочил в третий отсек, и увидел, как,

утяжеляя лодку, многотонная стальная мачта всё быстрее шла вниз… Мачту мне удалось остановить,  заклинив её раздвижным упором в отверстии верхней палубы третьего отсека. Комингс в палубе  выдержал, но и его, и раздвижной упор, и нижнюю часть мачты искорёжило, словно жестянки…

Катастрофы избежали чудом. Об этом эпизоде я рассказал в одной из статей о своей службе на Б-4.

Итак, для ухода на глубину принимают воду («балласт») в уравнительную цистерну и в цистерну быстрого погружения и увеличивают ход. Если этого не достаточно, - создают дифферент на нос.

Необходимо помнить, что при отрыве лодки от поверхности, при «сжатии» воздушных пузырей в  надстройке дифферент на нос на некоторое время превысит заданный, лодка «качнётся» на нос, и траектория носовой оконечности пройдёт по значительной глубине, отличающейся от траектории глубиномера Центрального поста ПЛ. Поэтому в мелководных районах плавания неосторожный, поспешный уход на глубину с перископной глубины с помощью хода и дифферента -  неприемлем.

Полагаю, из-за недостатка опыта экипажа К-141 и при ограниченности сил состава смены, которая управляла подводной лодкой во время ожидания ОБК при плавании на перископной глубине в районе с глубиной моря 100 метров, это не было учтено надлежаще.

Подводники смены, управляющие «Курском», стремились увести корабль с перископной глубины на безопасную, составляющую 50 метров по глубиномеру Центрального Поста (ЦП) ПЛ.

Погружаясь на эту глубину и контролируя процесс по глубиномеру ЦП ПЛ, подводная лодка, имея длину 150 метров, при заглублении киля от уровня  глубиномера ЦП ПЛ ещё около 10 метров, при остававшемся дифференте на нос, ударилась нижней частью носовой оконечности (где находятся торпедные аппараты) о дно моря, до которого от поверхности было чуть менее 100 метров…

Произошёл взрыв торпед в «дежурных» торпедных аппаратах, самых нижних из всех.

Прижатые дном передние крышки торпедных аппаратов не могли откинуться вперёд и не «выпустили» взрыв наружу, т.е., не реализовали то, что, по замыслу конструкторов, должно обезвредить взрыв боезапаса в торпедном аппарате. По стечению обстоятельств, расчёт конструкторов не оправдался.

Давление в торпедных аппаратах выбило задние крышки торпедных аппаратов, продукты взрыва ворвались в первый отсек и инициировали второй, ещё более мощный взрыв…

Подводники должны знать об этом варианте начала катастрофы «Курска», чтобы исключить ошибочные действия, подобные названным, чтобы на перископной глубине, при кажущейся  безмятежности такого плавания и при реальной его опасности, не допустить аварии или катастрофы подводной лодки.

Для этого необходимо понимать главное, выражающееся в деталях, и действовать соответственно.

Для предотвращения того, что, по моему мнению, привело к катастрофе К-141, необходимо знать, что:

- во время плавания на перископной глубине нельзя начинать обеды и иные отвлекающие экипаж и  командование действия; всё это время весь экипаж должен оставаться по готовности № 1;

-при погружении необходимо учесть, что днище подводной лодки значительно ближе к грунту, чем глубиномер ЦП ПЛ. Управляя манёврами корабля, нельзя допустить уменьшение запаса глубины под днищем корабля менее безопасного, указанного в Инструкции по управлению подводной лодкой, считая запас глубины под килем до дна не от глубиномера ЦП, а от самой заглубленной оконечности (подобные обстоятельства необходимо учитывать и при всплытии, учитывая расстояние до того, что представляет опасность на поверхности, например, лёд).

В этой версии катастрофа К-141 и в изложенной мной рекомендации – то, чем экипаж подводной лодки предотвратит происшествие, связанное с ошибками при манёвре по глубине. Эти рекомендации должны быть обязательными для экипажа, уровень практической отработки которого невысок.

Для того, чтобы выполнять такого рода рекомендации, команд от руководства Флота не требуется. 

Что же относительно сугубо технического анализа гибели К-141, проведённого И.Д.Спасским,  или анализа, проведённого  В.Рязанцевым, - при том,  что и в результате этого анализа подводники должны получить рекомендации, при большой значимости каждой отдельной детали того анализа, - соответствующие рекомендации должны быть выражены «Контрольным листом», находящимся у командира подводной лодки. Но В.Р. не предложил ни этого «Контрольного листа», ни чего-либо иного, реально полезного, такого, которое должно завершить то рассуждение, которое начал В.Р.

Относительно тех «деталей», тех обстоятельств организации боевой подготовки «Курска» в море, с выполнением боевых упражнений, за которые В.Р. упрекает руководителей дивизии, Флотилии и Северного флота. Когда бы В.Р. поставил себя на место критикуемых (руководителей соединения и командования Северного флота), он смог бы многое понять.

В частности, понял бы, почему К-141 выполняла торпедные стрельбы в районе с глубиной 100 метров.

Работавший на должностях в Центральном аппарате управления ВМФ и ВС РФ знает, что акватория боевой подготовки сил Северного флота существенно отличается от знакомой В.Р. по прежней службе акватории боевой подготовки сил Тихоокеанского флота. Корабли Северного флота вынуждены проводить учения и боевые упражнения в весьма мелководных районах (разумеется, это не означает, что подводные лодки в процессе боевой подготовки обречены биться о дно).

 «Курск» не был первым кораблём такого класса, выполнявшим боевые упражнения в том мелководном районе. Далеко не безукоризненная схема расстановки сил на время выполнения боевых упражнений кораблями также была обычной, известной и ГК ВМФ, и Минобороны, а значит, известной и В.Р. Отсутствие подписи утверждения Главкомом ВМФ на Плане тех боевых упражнений (о чём, как об одной из причин происшествия, усиливающей степень ответственности командования Северного флота за катастрофу «Курска») явно не имеет связи с причинами катастрофы «Курска».

Даже во сне не приснится, что ГК ВМФ при рассмотрении и утверждении «Плана торпедных стрельб Северного флота», в целях обеспечения запаса глубин под килём «Курска» прикажет отвести силы в глубоководные районы (т.е., в Норвежское море).  Тем более, что для проведения испытаний торпеды УСЭТ – 80 (о чём сказано в статье В.Р.) были необходимы условия, исключающие кражу той торпеды разведывательными кораблями «вероятных партнёров» (т.е., район должен быть прибрежным) и при этом же обеспечивающие подъём торпеды при её потоплении (т.е., район - с глубиной около 100 метров).

Об этом слушателям Командирских Классов докладывал преподаватель капитан 1 ранга В.Зайонц.

Поэтому указание В.Р. на эти обстоятельства, как обнаруженные им просчёты командования Северным флотом, просчёты, ставшие причиной гибели «Курска», - это указание надуманное, фальшивое.

Относительно мысли В.Р. о разоружении  кораблей, проводящих практические торпедные стрельбы.

Не претендуя на исключительность, отвечу на это предложение В.Р. известным, тем, что иметь оружие в немедленной готовности к применению столь же целесообразно, как иметь в составе Флота боевые корабли. Очевидно, В.Р. пропустил тот урок, на котором преподаватель Командирских Классов капитан 1 ранга Р.Сахаров назвал слушателям вероятные сценарии начала СОВРЕМЕННЫХ войн, среди которых скрытное уничтожение сил противника до «официального» начала военных действий является вероятным, а потому каждый корабль должен быть готов контратаковать врага немедленно. Но, даже если В.Р. тот урок пропустил, - до известного всем подводникам объяснения можно было  додуматься за 25 лет службы на подводных лодках.

А вот именно В.Р. почему-то не додумался, и в 2005г. у него возник вопрос с обезоруживающим предложением: убрать оружие с подводных лодок, выходящих в море для боевой подготовки…

Остаётся надеяться, что те, кто отвечает за обороноспособность и принимает соответствующие решения, и эту «мысль о разоружении», вдруг осенившую В.Р., поймут так, как надо…

Не раз сославшись на флотоводцев прошлого, вице-адмирал В.Рязанцев ставит вопрос о целесообразности содержания торпед на борту «Курска» в боеготовом состоянии, - что явно противоречит  главному наставлению вице-адмирала С.О.Макарова: «Помни войну!»

Какие, однако, разные мнения у вице-адмиралов, - флотоводцев в номинально-равных званиях! Что ж, со временем дешевеют не только доллары! Но то перерождение понятий и ответственности, которое продемонстрировал вице-адмирал В.Рязанцев, даже «со временем» недопустимо.

В числе причин катастрофы «Курска», В.Р. указал недостаток «Руководства по борьбе за живучесть подводных лодок»: якобы, РБЖ ПЛ воспрепятствовало действиям ЗКП (Пульт ГЭУ) по обеспечению аварийного всплытия К-141. Тем самым В.Р. проявил незнание основного для  борьбы за живучесть руководящего документа РБЖ ПЛ, в статье 18 которого совершенно определённо указано:

ЗКП принимает руководство борьбой за живучесть в следующих случаях:

-по приказанию ГКП;

-при выходе из строя ГКП (случай для «Курска»);

-при потере связи отсеков с ГКП  (другой случай для «Курска»).

Таким образом, вопреки «соображениям» В.Р., ничего в РБЖ ПЛ добавлять не требовалось, по крайней мере, для того, чтобы ЗКП ПЛ К-141 вступил в управление борьбой за живучесть.

Предполагая в качестве причины  бездействия ПУ ГЭУ (ЗКП ПЛ) отсутствие команды ГКП при запрете самостоятельных действий руководящими документами, В.Р. проявил отсутствие понимания и навыков в том, что является главной составляющей профессионализма подводника: в борьбе за живучесть.

Поскольку В.Р. при своей неподготовленности в вопросах борьбы за живучесть, по своей должности организовывал и направлял Боевую Подготовку кораблей ВМФ, - его неподготовленность порождала неподготовленность экипажей кораблей к обеспечению живучести и предотвращению аварийности.

Столь грубая, притом неприемлемая для профессионала - подводника ошибка в толковании причин анализируемого им происшествия дискредитирует все другие «мысли», содержащиеся в статье В.Р., даже те, которые им «надёрганы» из известных исследований (например, о целесообразности столь значительного запаса плавучести серийных отечественных подводных лодок, о непрактичности воздушной системы стрельбы).

При этом подчеркну, что на высокой должности в руководстве ВМФ вице-адмирал В.Р. наверняка был проинформирован о значительных изменениях в конструкции кораблей ВМФ, в том числе тех, которые в статье он называет «жизненно-необходимыми». Поэтому требование того, что уже свершилось, - может означать лишь попытку присвоить заслугу тех перемен.

Оценка содержания статьи В.Р. позволяет понять цель, с которой В.Р. собрал подошедший, по случаю,  материал «технического характера», и беспорядочно смешал этот материал с претензиями (во многом – надуманными) к командованию Северного флота и к командирам подводных лодок (знающим цену «профессионализму» Рязанцева), а затем необоснованно распространил свои претензии «на всех».

Как итог статьи, В.Р. пишет: «я окончательно пришел к выводу о том, что катастрофа К- 141 «Курск» это не просто катастрофа атомной подводной лодки, это гибель всех наших непомерных амбиций о морском могу-ществе СССР и России. Да, Россия великая сухопутная и морская держава, но содержать могучий военно-мор-ской флот, который мог бы в одиночку бороться с объединенными флотами других государств, она не может»

В этом «выводе» - главная фальсификация статьи вице-адмирала В.Рязанцева, к которой он продвигался с помощью многих «вспомогательных» фальсификаций.

Эта фальсификация – вынужденная. «Окончательным выводом» В.Р. пытается скрыть своё личное несоответствие потребностям Флота, а также свою бесполезность для Флота, - и во время действительной службы, и после её окончания, когда у каждого ветерана есть полная возможность осмыслить опыт и поделиться выводами с современными моряками.

Если принять во внимание всё содержание статьи, а также реальную деятельность её автора, то этот «вывод» свидетельствует, что после многих лет службы, имея возможность познать флотскую службу и соотнести свои личные возможности (способности и наклонности) с потребностями той службы, В.Р., наконец, понял, что в Военно-морском флоте занимался не своим делом, и полномочия вице-адмирала и порученные высокие должности он не реализовал. Причину такого положения назвал адмирал М.П.Лазарев, разделивший понятие «наплаванность», «стаж службы»  и понятие «профессионализм».

Реальную оценку самого себя В.Р. перевернул с ног на голову. Собственную никчёмность он «перевёл» на всех деятелей Военно-морского флота, а Флот объявил «погибшим» по вине ВСЕХ, начиная с С.Г.Горшкова, и напрочь умалчивая о том реальном, что во время службы во Флоте смог сделать сам.

Т.о., статья В.Р. проявила профессиональную некомпетентность автора, притом такую, которая явно не соответствует требуемой должностями автора. По этой причине В.Р. нельзя уподобить тому, кто, украв, чтобы отвести разоблачение от себя, пытаясь скрыться, кричит громче всех: «Держи вора!». Рецензируемый материал статьи таков, будто своей статьёй В.Р. словно кричит: «Держи меня!».

Таков результат проведённого мной анализа статьи вице-адмирала В.Рязанцева.

Не назвав в статье конкретно ни одного современного деятеля, который, по мнению информированного автора,  может быть полезным Флоту, и всё же беспредметно, фальшиво рассуждая о возможности светлого будущего Флота России, в качестве творцов этого будущего В.Р. указал не профессионалов – моряков и не деятелей науки, но адмиралов, не исключая тех, при чьём участии развален Флот.

Но опыт участия в развале Флота не применим для строительства Флота. Тем более, что В.Р. сам упрекает многих «флотоводцев» (очевидно, адмиралов) в недобросовестности и некомпетентности.

Строительство Флота России нельзя доверять «флотоводцам» с тем опытом. Это мнение вполне согласуется негативной оценкой В.Р. той деятельности руководителей Флота, которая способствовала  многим происшествиям на отдельных кораблях, способствовала и уничтожению Флота в целом.

 Эту  существенную проблему В.Р. видит, но и от её решения пытается  увести, сосредоточив свой «праведный» гнев на «помощнике Начальника ГШ ВМФ» - очевидно, имея ввиду вице-адмирала О.В.Бурцева, при гибели «Курска» - командующего 1 ФлПЛ, далее – якобы снятом и уволенном, но затем удивительным образом «воскресшем» в должности заместителя НГШ ВМФ, а позже назначенном первым заместителем НГШ ВМФ.

Теперь некоторые из тех «флотоводцев» либо фактически одобряют всё происходящее (так ведут себя те, кто держится «у власти»: В.Попов, О.Бурцев и др.) и восхваляют мудрое руководство (цель этого – обласкать себя возле этого руководства), либо занимаются межличностными дрязгами (В.Рязанцев, Е.Чернов и др.), исходя в этом лишь из недовольства тем, что высшее командование их не оценило.

И от «дрязг», и от фальшивого бахвальства проку нет.

Поскольку на состояние Флота России и его перспективу реально влияют лишь те, кто «держится у власти» (некоторых из них В.Р. назвал в статье), по поводу предложения В.Р.: вверить адмиралам судьбу Флота   скажу лишь, что тому, кто уже проявил свою неспособность к руководству морской деятельностью, не следует повторно поручать деятельность такого же характера.

Это подтверждает деятельность В.А.Попова на посту Председателя Комиссии по национальной мор-ской политике Совета Федерации ФС РФ, и деятельность О.В.Бурцева на руководящих должностях в Главном штабе Военно-морского флота, и деятельность М.В.Моцака на руководящих должностях в Представительстве Президента Российской Федерации в СЗФО. Итог их деятельности - в отсутствии положительной  национальной морской политики, в неудовлетворительном состоянии Флота, в уничтожении системы подготовки кадров для Флота, в утрате морского наследия.

Носить воинское звание высшего офицера – почётно, поскольку высших офицеров Флота всё ещё принято считать моряками наиболее грамотными, ответственными и заслуженными, олицетворяющими честь всех моряков. Поэтому именно высшие офицеры Флота, адмиралы, обычно представляют Флот.

Именно поэтому В.Р. не раз напомнил читателю о том, что он имеет звание вице-адмирала.

Но статья вице-адмирала В.Д.Рязанцева стала новым свидетельством того, что в настоящее время звание адмирала вызывает более сомнение в добросовестности его обладателя, чем доверие к нему. Поэтому нельзя согласиться с «предложением» В.Р. вверить адмиралам возрождение Флота.

Не тот, у кого максимальные амбиции, но тот, кто видит реальные проблемы, видит пути их решения и намерен их решить, - тот сможет и должен решать задачу возрождения Флота.

Подбирать таких людей необходимо по их реальным заслугам и способностям, а не по «любезностям».

Опыт свидетельствует, что в нынешних условиях организовавшееся «адмиральское лобби» на первых порах окажет максимальное противодействие «чужим», - но настойчивая систематическая деятельность позволит такое сопротивление преодолеть, поскольку для России возрождение Флота – это жизненная потребность.

Поскольку автор статьи бесцеремонно стремится к негодной цели: очернить Флот, руководство ВМФ и командиров кораблей, очернить деятельность судостроителей и моряков советских поколений, а также и нынешнего времени, притом делая это без разбора, огульно, используя ошибки конкретных людей и распространяя эти ошибки на всех, а также потому, что автор статьи не делает ничего для укрепления и для развития Флота, поскольку в статье нет рекомендаций проектантам, судостроителям, методистам, организующим комплектование и подготовку плавсостава и руководящего состава ВМФ, нет рекомендаций командованию, организующему боевую подготовку и другие действия сил в море, нет рекомендаций для судоводителей и для иных категорий моряков, - статья В.Рязанцева вредна.

Необходимо учесть, что статья, написанная высокопоставленным морским офицером со значительным стажем корабельной службы, может деморализовать тех, у кого нет того «потенциала профессионализма», который позволяет понимать суть и цель действий автора этой статьи. Поэтому необходимо сказать определённо: вице-адмирал В.Рязанцев своей статьёй проявил глубокую свою некомпетентность.

Решив рассмотреть проблему гибели «Курска» и лишь повторив при этом известное, такой статьёй В.Р. по существу лишь привлёк к этим проблемам внимание общественности.

Целостного анализа событий, связанных с этой катастрофой, В.Р. не провёл. Среди известных проблем В.Р. «потолкался» безрезультатно (в смысле приближения к декларируемой цели). Но «потолкался» долго, а потому должен был понять, что к такому анализу он не способен, поскольку не знает основ подводной службы и не владеет методами расследования происшествий.

Фактически единственным «методом» в оценке проблем,  применяемым В.Р. в статье, явился тот, который выражен фразой-оценкой содержания госиспытаний кораблей ВМФ: «Трудно себе представить, что за шесть дней плавания экипаж подводной лодки смог выполнить всю обширную программу государственных испытаний, которая требует не один десяток ходовых суток».

Вице-адмирал В.Рязанцев по начальственной привычке, отвергает то, что ему «трудно представить», - вместо того, чтобы вначале узнать суть дела, т.е., научиться, а затем уже и давать оценки и указания.

 В этом своём «методе» В.Р. уподобился  персонажу анекдота, школьнику, который на вопрос: «Расскажи о  свойствах  квадратного  трёхчлена»  бодро   ответил: «ничего о нём рассказать не могу потому, что не могу даже представить себе такого урода!»

Статья В.Р. вредна и тем, что искажает историю Флота. В частности, искажает оценку личности и деятельности на посту ГК ВМФ Адмирала Флота Советского Союза С.Г.Горшкова, умалчивает успехи и достижения Флота в целом, достижения отдельных кораблей, их командиров и их экипажей, скрывает оценку Флота противником.

Своей статьёй, переполненной неконструктивными упрёками, вице-адмирал В.Рязанцев не помог ни укреплению Флота, ни, тем более,  созданию Флота, жизненно необходимого России.

Для чего же В.Р. трудился? Определённо, для того, чтобы оправдать начатое им самим и продолжающееся разрушение «плохого» Флота.

Достаточно внимательный анализ статьи приводит к выводу, что вице-адмирал В.Р. –  это «казачёк», засланный теми, кто стремится к уничтожению России через уничтожение самого ценного: её Флота.

И последнее, также очевидное и весьма существенное для защиты чести моряков и для иных интересов Флота.

Известно, что высшие офицеры неплохо организовались в «Клубы адмиралов и генералов» и т.п. «адмиральские» общественные организации, провозгласившие, в качестве одной из своих целей, укрепление авторитета своей категории военнослужащих.

К сожалению, эти организации уклоняются от решения задачи обеспечения преемственности поколений, даже при том, что эта задача - главная для старших представителей каждого поколения.

Активисты тех «Клубов » и другие адмиралы знакомы со статьёй вице-адмирала В.Рязанцева, - но ни одно из положений этой статьи, - результата большого труда вице-адмирала В.Рязанцева, положений, в принципиальном порочащих Флот, порочащих и саму категорию высших офицеров Флота, не получило ни должной, ни хотя бы какой-нибудь публичной оценки от кого-либо из адмиралов.

Такая позиция высших офицеров сама по себе противоречит декларируемым целям соответствующих «Клубов адмиралов …», противоречит понятию чести и достоинства офицерства Российского Флота.

Правда, адмиралы, с которыми мне удалось обменяться мнениями по поводу статьи В.Р., этой статьёй повозмущались, но лишь на словах, фактически лишь выразив согласие со мной, - и более ничего.

Но для разрешения проблем, связанных с публичным выступлением вице-адмирала В.Р.,  заочного  «несогласия на словах» не достаточно. Необходимо, чтобы кто-либо из известных адмиралов Военно-морского флота выступил в защиту Флота от надуманных нападок вице-адмирала В.Рязанцева.

Также необходимо, чтобы «Клубы адмиралов …» приняли участие в реальном разрешении реальных проблем Флота, включая все те, о которых вице-адмирал В.Рязанцев напомнил в своей статье.

Главными среди таких проблем в настоящее время являются две:

-проблема закрепление в истории правды о развитии и деятельности Военно-морского флота в  послевоенный период, о традициях Флота и о том, что к этим традициям добавил послевоенный период, -  с  обеспечением  доступа к  опыту, накопленному  в  тот  период  моряками. Тем самым адмиралы должны, наконец, начать обеспечивать преемственность поколений моряков.

-проблема формирования политики строительства современного Флота России – морской державы

Предлагаю морякам-профессионалам высказать мнение по поводу оценки деятельности ВМФ в период «холодной войны» и в последующее время, - оценки, выраженной вице-адмиралом В.Рязанцевым

                                                          Капитан 1 ранга запаса                                АЛИКОВ В.И.

Из статьи В.Р.: « Когда русский адмирал М. П. Лазарев слышал разговор своих офицеров, о том, что те много плавали, он говорил им: «Вот этот корабельный сундук сделал три кругосветных плавания, но так и остался сундуком». Как же он прав! Сколько бы морской офицер не плавал, но, если он не научился морскому делу, не научился управлять кораблем или корабельным соединением, не умеет ставить подчиненным задачи и добиваться их выполнения, не может управлять своим штабом, такой офицер вреден и опасен для флота».

Обновлено ( 23.12.2010 07:26 )  

Комментарии  

 
+2 #3 13.01.2011 17:59
Лично зная и уважая Владимира Ивановича, тем не менее готов высказать своё никчёмное мнение о статье. Статья затянута и потому у читателя нет чёткого понимания того, что же всё-таки хотел сказать автор. Командир должен излагать свою мысль кратко и ясно, оставляя эмоции "за бортом".
Цитировать
 
 
0 #2 10.12.2010 15:02
http://nvs.rpf.ru/nvs/forum/0/co/122291.htm
Цитировать
 
 
+1 #1 09.12.2010 16:03
Здравствуйте!
Здесь ответ Рязанцева В Д

http://avtonomka.org/novosti/vitse-admiral-ryazantsev-valeriy-dmitrievich/481-otveti-vitse-admirala-zapasa-ryazantseva-v-d-polzovatelyam-seti.html
Цитировать
 

Добавить комментарий