Рук Вячеслав Германович не опускал. Это не в его характере. Все, чего он в жизни добился, пройдя путь от босоногого деревенского мальчишки до командира новейшего атомного подводного крейсера, достигнуто, как говорится, собственным горбом. И в школе, и в военном училище, и в Военно-морской академии он всегда был отличником. И теперь, являясь командиром подводного крейсера, он давно уже исполняет обязанности заместителя командира дивизии — наставника молодых командиров. Как про него на дивизии говорят, «не вылезает из морей». В среднем выполняет по две автономии в год. Ох, как это не просто. Ему недавно стукнуло 40. Пора подумать и о здоровье.
Но адмиралом он будет! Дело времени. Теперь уже скоро. Самоотверженность офицера, конечно же, замечена. На днях ушло представление на его назначение командиром дивизии атомоходов. Сразу, минуя должности заместителя командира дивизии или начальника штаба. Есть все-таки правда на земле и Бог на небе!
Он знал, что многие его не любят за непреклонность и мелочную придирчивость, но был убежден, что это на пользу делу. Вокруг командира должна быть зона порядка. Иначе нельзя. Став командиром, он возвел между собой и подчиненными непроницаемую стену. При его появлении на плацу ли, в казарме, на корабле, как по волшебству, все выравнивалось в струнку, исчезали не только окурки, матросы и лейтенанты, но и соседние командиры... Пусть учатся, как служить!
В гарнизоне подводников он, наверное, навсегда останется в памяти людей автором таких крылатых выражений, как «Если семья мешает службе — брось семью», «На флоте не бывает больных и здоровых — бывают живые и мертвые», и многих других, которые в военной среде известны давно, но здесь в его авторстве никто не сомневался.
Он вообще был большим любителем цитат и афоризмов и обильно оснащал ими свою речь. И если бы не был он командиром, то люди, служившие рядом, умирали бы, наверное, со смеху. На деле же им было совсем невесело, ибо после таких «проникновенных» речей обычно сыпались наказания и оргвыводы.
Не случайно однажды утром на дверях его кабинета была обнаружена надпись (подре-дактированная цитата из В. Высоцкого): «Здесь ночью вставала земля на дыбы, и волны ломились о плиты. Здесь нет ни одной персональной судьбы, все судьбы в единую слиты».
В ходе очередного плавания Вячеслав Германович обязан был поставить на ноги еще одного молодого командира, капитана 3 ранга Кислицина. Он знал этого офицера давно и не переставал удивляться, как его все-таки назначили командиром атомохода. Не обошлось тут без «волосатой лапы». Не блестит ни с одной стороны. Волевой компонент отсутствует напрочь. На его корабле и в казарме вечно бардак, личный состав разболтан, неряшлив... Огневые упражнении в этом году он, правда, выполнил лучше его, Вячеслава Германовича и, наверное, получит приз главнокомандующего Военно-Морским Флотом за лучшую торпедную атаку отряда боевых кораблей — самым престижный у командиров приз. При мысли об этом у Вепрука портилось настроение. «Везет дуракам и пьяницам», — успокаивал он себя.
Не мог он простить Кислицину демократичности во взаимоотношениях с подчиненными. Выходец из интеллигентной столичной семьи, тот со всеми был подчеркнуто вежлив, и, казалось, в пику ему — Вепруку всегда и во всем старательно демонстрировал близость и уважение к людям, опираясь на их совесть и ответственность. Это в наше-то время! Когда «добродетели низложены, кто наглей, тот и умней», когда законом стало правило «всех грызи или лежи в грязи», когда давно уже «каждый за себя — одни Бог за всех». Глупец! Бока еще не мяты...
На праздничных вечерах Кислицин играл на баяне, пел песни, выплясывал вместе со своими офицерами и мичманами. И те, конечно же, вместе со своими женами и подругами были от него без ума. И, несмотря на молодость, был он гонорист и не в меру разговорчив. Однажды на совещании у адмирала отпустил в адрес Вячеслава Германовича шуточку, от которой вся почтенная публика лежала в лежку от хохота. Ну и, конечно же, у него и красавица жена, и умницы дочки...
