Ветер сорвал с лодки всё, что смог. Сбросил энерготрап, по которому нам с берега шли концы электропитания. Попав в воду, те концы, взорвались со страшным грохотом. К тому времени составом боевой смены мы снялись с «берегового» питания, запустили дизель-генератор и перешли на «автономное» электроснабжение…
Для К-244 тот ураган стал лишь хорошим испытанием. А вот для двух атомоходов, построенных СМП и находящихся, как и К-244, на стадии заводских испытаний, но ошвартованных к стенке завода, ураган оказался роковым. Даже с помощью нескольких буксиров один из атомоходов, «Гранит», не смог удержаться на месте. Его тащило вдоль стенки, пока кормой (винтами) он не врезался в носовой обтекатель Гидроакустического комплекса соседнего атомохода... Всю вину за то происшествие возложили на экипаж «Гранита», а когда командир отказался подписать «Приёмный акт» при дефекте линий валов, пострадавших от навала на соседа, к экипажу применили такой прессинг, которого не выдержало сердце помощника командира лодки…
На Белом море в ноябре прошли заводские, в декабре – Государственные испытания. В тот год зима наступала рано, Белое море замерзало быстро. Чтобы выдержать мороз во время возвращения в Северодвинск, когда в подводная лодка надводном положении идёт по каналу, ориентируясь на огни створа, мы перекрывали «вытяжную» вентиляцию. Соответственно, «вдувная» вентиляция забирала морозный воздух и разгоняла его по отсекам, а «отработанный» тёплый воздух отсеков подводной лодки выходил наружу через открытый верхний рубочный люк, обогревая нас, судоводителей, обязанных всё время прохода по каналу находиться на мостике.
Государственные испытания подводной лодки проходили непросто. В том числе и потому, что снова «обнаружились» застарелые проблемы аппаратуры опознавания и Боевой информационной управляющей системы.
Для помощи в решении этих проблем в состав Госкомиссии, в дополнение к «штатному», в июне 1985г. были включены капитан 1 ранга Величко И.Ф. из состава Учебного центра ВМФ и капитан 2 ранга В.Э. из Радиотехнического управления штаба Северного флота.
Вызванные по моей инициативе офицеры прибыли к началу Госиспытаний, но, если И.Ф. сразу начал работу, нацеленную на основательное решение проблемы, то у В.Э. на этот счёт некоторое время имелись сомнения.
Через день после начала работы В.Э. начальник Радиотехнической службы К-244 Онучин Юрий Иванович сообщил мне, что В.Э. «гоняет» личный состав, проверяет организацию службы и проч., словом, самоутверждается в своё начальственное удовольствие, но без пользы для К-244 и мешая работать личному составу лодки.
Юрий Иванович Онучин – один из наиболее ответственных офицеров К-244, секретарь парторганизации. В правдивости его слов и в точности его оценки я не сомневался. Поэтому я немедленно «навестил» В.Э. и сообщил ему, что если он не займётся выявлением недостатков аппаратуры опознавания и не будет работать так, чтобы к завершению Госиспытаний все недостатки в аппаратуре опознавания были устранены, его «участие» в составе Госкомиссии будет окончено немедленно, и ему придётся вернуться в Североморск.
Выслушав меня, В.Э. всё понял, включился на правах старшего в общую работу радиотехнической службы и хорошо помог нам. Надо сказать, что уже на Северном флоте, не раз участвуя в проверках К-244, т.е., тех, кто посмел его покритиковать, В.Э. ни разу не упрекал меня за тот разговор, и не пытался «поставить на место».
И.Ф.Величко в составе нашей Госкомиссии поработал особенно эффективно, и тоже не без «приключения».
В процессе проведения заводских и первого этапа Государственных испытаний К-244 наиболее сложные проблемы накопились в процессе испытаний БИУС «Омнибус». Многое указывало, что «промышленность» не намерена решить эти проблемы в процессе госиспытаний нашей подводной лодки.
После проведения первого этапа Госиспытаний от работы был отстранён С.И.Русаков, - Председатель Госкомиссии, принимающий К.-244. По распоряжению руководителя Ленинградской группы Председателей Государственных комиссий по приёмке кораблей контр-адмирала Лойкканена Гарри Генриховича ему на смену прибыл капитан 1 ранга Маргулис Петр Матвеевич.
О состоянии БИУС «Омнибус» и о намерении «промышленности» оставить всё как есть, Маргулис П.М. наверняка знал из опыта приёма предыдущих «заказов», ведь он уже исполнял обязанности Председателя Госкомиссий по приёму подводных лодок, подобных нашей.
Поясню, что к 1985 году БИУС «Омнибус» стал самой распространённой БИУС на подводных лодках.
При этом, наряду со многими достоинствами, были выявлены и существенные недостатки программ «Омнибуса». По разным причинам эти недостатки не удавалось устранить в течение нескольких лет. Некоторые из этих «замечаний» были вопиющими и мне казались преднамеренными.
Много лет Величко Игорь Фёдорович – преподаватель Учебного центра ВМФ, признанный в ВМФ специалист по вопросам боевого применения БИУС, добивался приведения программ БИУС «Омнибус» в надлежащее состояние, рассылая рекламации и предложения, но преодолеть сопротивление ему не удавалось.
При приёме К-244 в 1985 году эти недостатки вновь проявились, но представители промышленности тянули с их устранением, очевидно надеясь, что и в нашем случае удастся сдать БИУС без проведения необходимых доработок, отделавшись привычными неопределёнными обещаниями.
Предполагая это, я решил соответственно усилить состав Госкомиссии на этом направлении работы.
Для этого в мае
Действовавший в 1985 году порядок расчёта за продукцию ВПК предусматривал оценку работ по состоянию на окончание календарного года. Если всё запланированное к концу декабря было выполнено – промышленность получала солидную премию, но если план не был выполнен, - применяли штрафные санкции.
