Поскольку я настаивал, чтобы безответственного офицера убрали с К-244, его всё же убрали, но под давлением В.Смарагдова убрали не «на берег», а с согласия командира К-298 Попкова Н.А. перевели старпомом к нему, представив проблему негодности старпома в виде несовместимости характеров старпома и командира К-244.
Через несколько месяцев, в какой-то из воскресных дней, около 07.00, на К-298 возник пожар. По недосмотру дежурного турбиниста и дежурного по подводной лодке, в 5 отсеке загорелся подогреватель масла. Известно что подготовку к борьбе за живучесть лиц дежурно-вахтенной службы и всего экипажа организует старпом. Он же организует деятельность лиц дежурно-вахтенной службы. Но бывший наш старпом, перейдя на К-298, так и не улучшил отношение к службе. Из-за того, что Н.А.Попков не контролировал старпома, и тот «пустил все дела на самотёк», не занимался и подготовкой дежурно-вахтенной службы.
После объявления аварийной тревоги на корабле на свой горящий корабль старпом К-298 так и не прибыл, даже при том, что в это время числился старшим в составе дежурной смены. Дежурная же смена экипажа К-298 оказалась абсолютно неготовой к борьбе за живучесть и не смогла потушить пожар в 5 отсеке.
По «аварийной тревоге», объявленной по Флотилии, на К-298 первой прибыла аварийная группа К-244, во главе с в недавнем прошлом командиром турбинной группы Чередниченко А.В. С ними на К-298 прибыл и я.
Борьбу за живучесть возглавил заместитель Командующего 1 ФлПЛ контр-адмирал Никитин Л.Б., прибывший на К-298. По моей рекомендации Никитин Л.Б. поручил тушение пожара аварийной группе К-244 и направил её в горящий отсек. Чередниченко А.В. локализовал, а затем ликвидировал пожар в 5 отсеке К-298.
По результатам расследования этого происшествия старпом К-298 был снят с должности и переведён на береговую службу. Таким образом, ошибка кадровиков была наконец-то исправлена. Иного и быть не могло. Но нежелание кадровиков несколькими месяцами раньше «испортить отчётность» переназначением ошибочно назначенного старпома К-244, а также «дипломатичность» командования дивизии, не поддержавшего меня, стоили дорого! Хорошо ещё, что при пожаре К-298 обошлось без жертв (и К-244 не пострадала от этого старпома).
К сожалению, не без связи с этим происшествием был снят с должности и командир К-298 Н.А.Попков, добросовестный, грамотный и опытный в морской службе, но, как оказалось, чрезмерно доверчивый офицер.
Подчеркну: все тяжёлые происшествия на море, и не только на море, - это всегда следствие ошибочных кадровых решений, которые при стечении неблагоприятных обстоятельств проявляются в таком виде.
Исправляя ошибки кадровиков, я счёл необходимым для обеспечения безопасности корабля добиться снятия с должностей трёх офицеров, притом с «ключевых» должностей.
Пройдя большой служебный и жизненный путь, проанализировав многие обстоятельства, считаю, что тогда я поступил правильно. В том, что ошибка кадровиков, допущенная ими при формировании экипажа К-244, была мной исправлена, и несоответствие назначенных на К-244 не проявилось в каком-либо тяжёлом происшествии, а их «лёгкое» отношение к службе не заразило экипаж, - одно из «слагаемых» надёжной безаварийности К-244.
Рассуждая об ошибках и о невнимательности кадровиков, необходимо сказать и о командире турбинной группы К-244 Александре Викторовиче Чередниченко, который, как уже говорилось, победил пожар на К-298.
Этот грамотнейший офицер оказался в составе нашего экипажа потому, что на малоприятный «большой круг» его с должности командира турбинной группы своей подводной лодки «зазвал» командир дивизиона живучести Колесник В.А., назначаемый на нашу лодку командиром электромеханической боевой части.
Колесник В.А. обещал Чередниченко А.В. должность «чистого управленца» - по существу, дежурного инженера. Ценность этой должности состоит в отсутствии подчинённых, - далеко не все готовы заниматься воспитанием, обучением, опекой, а когда требуется – и «вытиранием носов» матросам, которые за это «спасибо» не говорят.
Чередниченко А.В. такая работа с подчинёнными надоела настолько, что от этой работы он согласился уйти на «большой круг». Кадровики снова «не вникли», и назначение Чередниченко А.В. на должность «чистого управленца» состоялось в августе 1983г. В октябре в экипаж К-244 прибыл я и обнаружил на должности командира турбинной группы выпускника ВВМУ им Ф.Э.Дзержинского лейтенанта Казьмерчука Андрея Васильевича, а на должности «чистого управленца» - старшего лейтенанта Чередниченко А.В., имевшего опыт службы в должности командира турбинной группы на «боевой» подводной лодке капитана 1 ранга Пахурова. Очередной «ляпсус» кадровиков!
Я посчитал такое состояние неправильным и обратился к А.В.Чередниченко с просьбой стать командиром турбинной группы (хотя бы на время формирования и обучения экипажа, приёма К-244 от промышленности и ввода в состав боеготовых сил). Сложно было вести с офицером такой разговор, тем более, что Колесник В.А. старался исполнить своё обещание этому офицеру, - обещание, которое шло вразрез с моими намерениями, да и Казьмерчук А.В. производил очень хорошее впечатление. Но интересы службы требовали расставить всё лучшим и наиболее надёжным, «предсказуемым» образом, и не экспериментировать там, где к этому нет необходимости.
«Арбитром» в разрешении проблемы стал сам А.В.Чередниченко, ответственнейший офицер. Он согласился со мной и взялся исполнить то, что именно он мог исполнить лучше других. Два года Александр Викторович трудился на хлопотной должности командира турбинной группы. В это время он организовал и подготовил состав турбинной группы, принял от промышленности своё огромное заведование, а также курировал подготовку Казьмерчука А.В., чтобы тот принял должность и продолжил «без просадки» командовать турбинной группой.
Подводя итог рассказу об этом эпизоде, отмечу, что в подводной службе необходимо личный интерес абсолютно подчинять интересу службы. Всякое нарушение этого принципа обязательно взрыво- и пожароопасно, а твёрдое соблюдение этого принципа – залог успеха подводной лодки. История К-244 – лучшее тому свидетельство
